|
|
|
|
В конце ноября ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ После того как Онкельскрут устроился на зимнюю спячку в шкафу, в долине стало еще тише. Изредка раздавался стук молотка -- хемуль мастерил беседку в ветвях клена -- или стук топора у поленницы. Но большей частью здесь было тихо. Все здоровались друг с другом и прощались, но разговаривать им не хотелось. Они ждали конца рассказа.Проголодавшись, каждый шел в кладовую подкрепиться. Кофейник все время стоял на плите и не остывал. По правде говоря, тишина в долине была приятная, успокаивающая, и они больше подружились теперь, когда встречались реже. Голубой шар был совсем пустой и готов был наполниться чем-то новым и неизвестным. Становилось все холоднее. А однажды утром случилось нечто неожиданное: пол беседки с громким треском обрушился вниз и большой клен стал таким же, как прежде, до того, как хемуль затеял это строительство. -- Как странно, -- сказал хемуль, -- мне опять начинает казаться, что многое на свете повторяется (что со мною это уже было когда-то). Они стояли под кленом, все трое, и смотрели на обломки дома. -- Может быть, -- робко заметил Тофт, -- может быть, папе больше нравится сидеть на ветке, а не в доме? -- Правильно говоришь! -- согласился хемуль. -- Скорее всего, это в его вкусе, не правда ли? Я, конечно, мог бы вбить в дерево гвоздь для сигнального фонаря. Но, пожалуй, лучше просто повесить его на ветку. И они пошли пить кофе. На этот раз они пили чинно, все вместе и даже чашки поставили на блюдечки. -- Подумать только, как несчастье объединяет людей, -- серьезно заметил хемуль, помешивая ложечкой. -- И что же нам теперь делать? -- Ждать, -- сказал хомса Тофт. -- Ну это ясно, а что же делать лично мне? -- возразил хемуль. -- Тебе только и остается ждать их возвращения, со мной дело обстоит совсем иначе. -- А почему это? -- спросил хомса. -- Не знаю, -- ответил хемуль. Снусмумрик налил еще кофе и сказал: -- После двенадцати поднимется ветер. -- Вот ты так всегда! -- возмутился хомса. -- Речь идет о том, что мне делать и что со мною будет, меня это так пугает, а ты твердишь себе: будет снег или ветер, а то скажешь: "Дайте еще сахара"... -- Вот ты опять и разозлился, -- удивился хемуль. -- И что это на тебя находит? Хорошо, что хоть ты злишься редко. -- Не знаю, -- пробормотал Тофт. -- Я вовсе не разозлился, просто... -- Я подумал о парусной лодке, -- пояснил Снусмумрик. -- Если после полудня поднимется ветер, мы с хемулем могли бы покататься. -- Лодка течет, -- сказал хемуль. -- Нет, -- возразил Снусмумрик, -- я ее проконопатил. А в сарае нашел парус. Хочешь покататься? Хомса опустил глаза и уставился на дно чашки, он чувствовал, что хемуль испугался. Но хемуль сказал: -- Это было бы просто прекрасно. В половине первого подул ветер, правда, не сильный, но на море закудрявились белые барашки. Снусмумрик пришвартовал лодку к мосткам купальни, поставил шпринтовый парус и велел хемулю сесть впереди. Было очень холодно, и они натянули на себя всю шерстяную одежду, какая была в доме. Небо было ясное, окаймленное у горизонта грядой зимних облаков. Снусмумрик взял курс на мыс, лодка резко накренилась и набрала скорость. -- Его величество море! -- воскликнул хемуль дрожащим голосом; он побледнел и испуганно глядел на поручни на подветренной стороне, почти касавшиеся зеленой воды. "Так вот каково оно, -- думал он. -- Вот каково плыть под парусом. Весь мир накреняется и кружится, а ты висишь на краю бездны. Тебе холодно и страшно, ты раскаиваешься, что пустился в путь, но уже поздно. Хоть бы он только не заметил, как я трушу". Возле мыса парусник подхватила мертвая зыбь, которую принесло откуда-то издалека, Снусмумрик сделал поворот против ветра и продолжал путь. Хемуля замутило. Тошнота подкралась медленно и коварно; сначала хемуль стал зевать и глотать, потом вдруг как-то ослабел, почувствовал, что все его тело слабеет, и ему захотелось умереть. -- Теперь ты садись за руль, -- сказал Снусмумрик. -- Нет, нет, нет, -- прошептал хемуль и замахал обеими лапами, эти движения вызвали новый приступ боли у него в животе, ему показалось, что несносное море перевернулось вверх дном. -- Возьми руль, -- повторил Снусмумрик и перебрался к средней скамье. Руль беспомощно завертелся сам по себе, пока хемуль, спотыкаясь и запинаясь о скамьи, добрался до кормы и вцепился в него посиневшими от холода лапами. Парус забился -- сейчас наступит конец всему свету, а Снусмумрик сидел и спокойно смотрел вдаль. |
Партнерские программы |
|
|
|
